Исповедь узурпатора

Название: Исповедь узурпатора
Автор: Katy Sark

Ангел, стоящий посреди темной комнаты, устало взглянул в окно и, поежившись, заговорил:

«Я негромко постучался и, не дождавшись ответа, вошел в опочивальню той, которую тогда называли Богом. Аккуратно прикрыв за собой дверь, я замер, обводя помещение взглядом. Свет в него проникал сквозь два окна, тянущиеся от потолка до пола башни, и заливал собой все свободное пространство. Сама башня была круглой формы и практически все ее стены занимали стеллажи с книгами, папирусами, летописями и прочей, как выражалась хозяйка башни, «лабудой». Пол башни был устлан мягкими коврами, которые не может себе позволить ни один другой ангел. Из мебели была только широкая кровать, шкаф с разноцветными мантиями и десяток качелей, располагавшихся на разном уровне под куполом башни. Самой хозяйки как будто не было, хотя я прекрасно знал, что деться ей из этой башни было некуда. Взмахнув крыльями, я пронесся в паре сантиметров над полом, чтобы не задеть ковра, в сторону кровати, посчитав, что Бог скрывается где-то за балдахином, мирно посапывая. Но ее там не было. Слабой, но все же волной, на меня накатила паника. Конечно, ведь не было еще в истории хранителя, который умудрился бы потерять Бога в закрытой башне, и мне не хотелось бы стать первым»,- тут он хмыкнул, словно посмеиваясь над прежним собой и умолк, фаты посмотрели на него с негодованием и под их тяжелыми взглядами он все же продолжил свой рассказ:

«Еще раз обведя взглядом башню, я не заметил ее присутствия ни на одной из качелей, ни среди стеллажей и, обреченно вздохнув, уставился себе под ноги, размышляя, куда она могла деться. И только тут я заметил, что из-под кровати выглядывает уголок крыла. Мягко опустившись на ковер, я заглянул под кровать. Бог и правда лежала там, спрятавшись в свои крылья, словно в кокон. Я протянул руку, желая прикоснуться к непослушно торчащими перышкам на ее крыле, но, едва задев их, тут же отдернул ее. Бог шевельнулась и широко открыла глаза. Ее взгляд был затуманен и направлен словно сквозь меня, тело изогнулось дугой от боли, но из приоткрытого рта не вырвалось ни звука. «Пока терпит»,- подумал я тогда с некоторым облегчением. Спустя секунду, девушка сделала глубокий вдох и начала жадно глотать воздух. Ее сбитое дыхание иногда прерывалось громким кашлем, от которого она сотрясалась всем своим хрупким телом и после которого на ковре рядом с ней остались красные пятна крови. Я отвел взгляд, не желая видеть этого. Наконец она утерла рот рукавом мантии и вперила в меня злобный взгляд. Я знал почему она так смотрит. Знал и не мог простить себе того, что это было абсолютно заслуженно»,- тут он отмахнулся от вопросов, которые тут же обрушились на него. Мол, потом сами все поймете, господа присяжные.

«-Я ведь велела тебе никогда не прикасаться ко мне,- ее слабый хриплый голос почему-то отдался эхом в моей голове и показался мне настолько ужасающим, что по спине пробежали мурашки.

«Ее ипостась еще не до конца покинула ее»,- понял я, взглянув в ее все еще слегка подернутые дымкой глаза. Спустя пару секунд, она снова закашлялась и коснулась лбом пола, стараясь перевести дыхание.

-Голова не кружится?- обеспокоено поинтересовался я, глядя на нее.

Она одарила меня злобным взглядом и промолчала. 

-Почему ты лежишь здесь?- снова постарался вывести Бога на разговор я.

Она тихо рассмеялась и, прикрыв глаза, ответила:

-Тут нет солнца.

-Тебе мешает свет?

Она коротко кивнула, продолжая лежать с закрытыми глазами и уперевшись лбом в мягкий ковер.

-Когда…- произнесла Бог все таким же хриплым голосом и тут же нервно сглотнула.- Когда оно находит, я не знаю как надолго оно пришло. Я пару раз отключалась прямо лежа на солнце, а потом… Жуткая тошнота и головокружение. Еще хуже, чем обычно. Тут солнца нет, и я чувствую себя получше.

Я, устав сидеть, скорчившись, словно улитка в своем домике, перевернулся набок.

-Может быть попросить плотные занавески?- предложил я.

Она покачала головой и посмотрела на меня.

-Что подумают остальные, увидев, что в башне Бога закрыты окна?

«Что пришло время смены поколений»,- мысленно ответил я на ее вопрос. А вот мужества сказать это вслух у меня не хватило.

-Ну все,- усмехнулась она и начала медленно выползать из-под кровати.- Выметайся отсюда, псевдохранитель,- велела она, проигнорировав протянутую мною руку. Я молча кивнул и, снова взмахнув крыльями, пронесся над полом к двери. Едва приоткрыв ее, я боком скользнул в коридор.

Так было всегда. Когда на Бога нисходила ее ипостась, она погружалась в себя. Словно находясь в трансе, Бог должен был выслушивать все требования и просьбы человечества и исполнять или отклонять их. Казалось бы, что может быть проще? Но вы когда-нибудь слышали сразу миллион голосов в своей голове? Я тоже нет, но, видя, какие мучения испытывает Бог, я мог представить насколько это тяжело.

Богом нельзя стать просто так. Общество ангелов устроено таким образом, что поколения сменяют поколения каждые шестьсот шестьдесят шесть лет. С самого рождения ангелов отдают в Божественную школу, там они учатся, зарабатываю баллы, находят себя. Финальный тест определяет роль каждого из них в нашем обществе до следующей смены поколений. Результаты теста представляют собой некий рейтинг по количеству набранных баллов. Богом становится ангел с самыми высокими показателями рассудительности, скорости принятия решений и, что самое главное, морали. Второй по успеваемости займет место хранителя Бога. С третьего по пятое место находятся архангелы, принимающие самые важные решения. И так далее по убывающей до садовников и дворников. Только результаты теста и никакого мошенничества.

Она оказалась самой сильной из нас, поэтому она и стала сосудом для ипостаси Бога. Она желала этого всем сердцем, верила, что она сможет сделать такой далекий мир людей лучше, светлее… В общем, она была достаточно инфантильной девчонкой. Все мы были инфантильны, честно говоря, а большинство такими и останутся до конца своей жизни.

Знаете, ведь когда нам говорили о распределении, пророча невероятно интересную жизнь, когда нам рассказывали о великой миссии Бога нести свет и добро, то никогда не упоминали о том, почему вся наша взрослая жизнь продлится всего шестьсот шестьдесят шесть лет. Многие ангелы так и остаются в неведении насчет этого, но те, кто попал на первые пять мест по итогам теста знают правду. Знают, что дольше этого срока еще не жил ни один Бог. Ну чего вы глаза выпучили? Не думали же вы, что все действительно идеально?»- бывший хранитель Бога от души рассмеялся, взглянув в лица своих слушателей… Ну, на самом деле его допрашивали, но со стороны все это больше походило на встречу в книжном клубе, где он зачитывал вслух стихи.

«Кстати, а можно мне водички? А то в горле пересохло. Что? А да, помню, исповедь. Я уже рассказал, что такое эта чертова ипостась? Ипостась использует разум ангела, в которого ее поместили, чтобы управлять миром людей, но она настолько мощна, что ни один разум не смог существовать с ней в симбиозе. Ипостась - огромный паразит, которая разрушает ангела изнутри, пожирает его, словно злокачественная опухоль.

Передача ипостаси происходит в закрытой комнате, с закрытыми окнами. Новый Бог должен слиться сознанием с прежним Богом и забрать ее. Вита, так звали Бога, прошла через это. Она вышла из комнаты, дрожа, как осиновый лист. Единственное, что она сказала нам было: «Я умру». Потом она расплакалась. В тот же день она возненавидела меня.

Но знаете, бывают ситуации, когда личная неприязнь отходит на второй план. Для Бога такие моменты наступали после прихода ипостаси. На самом деле, я не уверен, что Бог это осознавала, но после выслушивания человеческих проблем она всегда забывалась беспокойным сном. Так было не всегда - первые сто лет она держалась, а вот потом… Ночами она часто говорила во сне. И всегда, всегда умоляла назвать ее по имени. И я звал, снова и снова. Прижимал мечущееся в агонии тело к себе и произносил то заветное сочетание букв. Ви-та. Ви-та. Вита. Целовал в лоб. И так до тех пор, пока она не успокаивалась, пока ее дыхание не становилось ровным и пока ее лицо не становилось спокойным и умиротворенным. Потом я снова возвращался на свой пост у входной двери. Как хранителю мне никогда не нужен был сон, поэтому остаток ночи я всегда пребывал в раздумьях. Сначала мой разум занимала загадка ее желания услышать свое имя. Потом я понял, что когда ангел становится Богом, то он перестает быть собой. Он больше не Вита, Михаил или Разиил, нет, он становится каким-то абстрактным существом, Богом, Господом, от которого все чего-то ждут, а о нем самом не думают вовсе. Ангела, своего рода, приносят в жертву ипостаси.

Потом я размышлял о том, как можно помочь Богу. После я скатился к рассуждениям о несправедливости всего происходящего… И постепенно я убедил сам себя, что общество ангелов далеко не так прекрасно, как рассказывали нам в школе. За каких-то двести лет я действительно изменил свои представления о нем. Это было все равно, что увидеть внешне прекрасное яблоко изнутри и осознать, что оно прогнило. Я искал выход, я хотел спасти Виту, хотел исправить ошибку, которую совершил во время финального теста, но… я не мог. Этого мнимого выхода не существовало…»- тут ангел снова умолк. Все присутствующие тоже молчали, осмысливая его слова. Антиутопия… Это казалось слишком тривиальным и чересчур реалистичным одновременно. Неожиданно ангел заговорил снова:

«Однажды в башне проводили экскурсию для учеников Божественной Академии. Их пускали во все комнаты, кроме башни Бога, куда всем, кроме архангелов и меня, путь был заказан. Этим экскурсиям было решено посвятить несколько лет, чтобы все ученики Академии могли побывать там. И вот, в один из дней, в толпе ангелочков, у которых еще крылья-то толком не отрасли, я увидел двух мальчишек. Самых обычных мальчишек. И я услышал, как один из них говорит другому, что он непременно станет Богом. Знаете… в тот момент я был искренне рад, что у хранителей не бывает детей (не потому что они не хотели бы, а из-за того, что они, если вы еще не забыли, все шестьсот шестьдесят шесть лет дверь караулят). Ибо я бы никогда не отдал своего малыша в Божественную Академию. А если бы и отдал, то наказывал бы его за слишком высокие результаты, потому что никогда, ни за что я бы не захотел, чтобы он занял на финальном тесте любое из первых пяти мест. Я не позволил бы ему жить с осознанием того, что кто-то совсем рядом с ним приносит себя в жертву. В общем, подпортил бы я ему жизнь»,- у него снова вырвался смешок. Никто толком не понял, зачем он это рассказал, но никто его и не прервал. Думаю, фаты просто дали ему выговориться. Тем более, что ему явно было не с кем поделиться этими мыслями ранее, а они были готовы выслушать все что угодно (на самом деле, они были обязаны его выслушать - таков закон: исповедь длится столько, сколько потребует приговоренный), но он, тряхнув головой, вернулся к основной линии повествования:

«Она умерла на шестьсот двадцать четвертом году «правления». Я помню, как услышал звук падения за дверью. Разумеется, я тут же ворвался в комнату, забыв о всяких приличиях. Она лежала посреди залы. На спине. Ангелы никогда не лежат на спине. Ну, сами понимаете, неудобно. Ее рука была вывернута под каким-то неправильным углом. Я поднял голову вверх и увидел раскачивающуюся из стороны в сторону качель.

«Хотела достать книгу, видимо»,- почему-то подумал я.

Она слегка приоткрыла глаза и вцепилась здоровой рукой в ворот моей мантии

-За что мне это?- прошептала она.

-За что ты… за что вы все так со мной поступили?

Я впервые услышал в ее голосе такое отчаяние. Я отвел взгляд, не желая видеть этот укор в ее глазах.

-Я не знал,- только и смог вымолвить я.

Она не шевелилась, лежа на полу, закрыв глаза. Я подумал, что она мертва. Я никогда не видел мертвых ангелов, поэтому мне так показалось. Я вздрогнул, когда ее губы зашевелились, и она произнесла:

-Ты раскаиваешься?

Я кивнул. И тут же, решив, что она не увидела моего кивка, признался вслух, что да, раскаиваюсь.

-Тогда…тогда исполни мою последнюю просьбу.

Я склонился к ней поближе.

-Все что угодно, Вита. Все что угодно.

Уголок ее губ слегка приподнялся и она притянула меня поближе к себе. Так, что ее губы практически коснулись моего уха. Какое-то время она молчала, видимо, собираясь с силами и мыслями.

-Забери ее,- выдохнула она, наконец.

У меня по спине пробежали мурашки. Я немного отстранился от Бога. Не было нужды уточнять кого «ее». Я понял. Я все понял и молча кивнул. Через силу она взяла мое лицо в свои руки. Одна из них ощутимо подрагивала.

-Смотри мне в глаза,- шептала она.

И я смотрел, я видел, как ее зрачки немного расширились и в них появилось легкое свечение. -Открой свой разум,- прозвучало у меня в голове и прежде, чем я успел что-то понять, из глаз Виты вырвался луч света. Обжигающий луч. В следующий момент я почувствовал боль в своей руке. На меня свалилась невероятная усталость, будто я прожил не чуть больше тысячи лет, а все десять. Потом страх. Страх перед неизвестным. Чувство безысходности. Еще злость. Целый океан злости обрушился на мои плечи. После мне показалось, что я умираю. У меня не было ни моральных, ни физических сил бороться… И это были не мои чувства. Это то, что чувствовала она.

«Так вот что такое слияние разумов»,- возникла мысль у меня в голове и тут же потерялась в потоке мыслей Бога.

Все кончилось также неожиданно, как и началось. В моей голове все умолкло и это чувство показалось мне странным и непривычным. Я тряхнул головой, выходя из транса. Вита смотрела на меня невидящими глазами, по ее щекам бежали слезы.

-Так ты… любил,- пробормотала она, прежде, чем ее руки ослабли.

Она повисла в моих руках, словно тряпичная кукла. Наверное, не имеет смысла сохранять интригу и дальше: на самом деле, в нашем потоке претендентами на звания Бога были я и она. Причем, я в большей степени. Но на финальном тесте я… я проиграл ей. Честно говоря, я и не пытался выиграть. Я не считал становление Богом - своим призванием, а вот она всей душой этого желала, поэтому я уступил ей. Намеренно сделал несколько ошибок, увереннный, что она получит максимальный результат. Ведь она всегда была умницей. Я не хотел навредить ей, не хотел убить ее… Я просто хотел исполнить ее мечту. Я хотел, чтобы она была счастлива»,- тут он снова грустно усмехнулся.

«Моя любовь причинила ей только боль… Наверное, именно поэтому, узнав о том, какова на самом деле миссия Бога, я так и не смог признаться ей вслух. Но я правда не хотел навредить ей. Если бы я мог все вернуть, то я бы ни за что не уступил ей на экзамене. Пусть бы она меня ненавидела, я бы смог это пережить… Уж теперь-то я это наверняка знаю»,- ангел обхватил себя руками и снова посмотрел в окно, поежился и устало пошевелил обрубками крыльев, которые ему отрубили еще до исповеди все те же фаты. На фатах вообще всегда была самая грязная работенка, ибо ангелы были ну… Ангелами. Им не положено было марать руки.

«Ее тело рассыпалось в моих руках, превратившись в пыль. Вы не думайте, не в искрящуюся или какую-то еще, а в обычную пыль, которую можно найти на книжных полках. Интересно, я тоже так «рассыплюсь»?»- он сказал «интересно», но в его голосе читалось явное безразличие к своей собственной судьбе. Как будто он уже умер.

«Вот так я и заполучил ипостась. Вам интересно, почему я никому не сообщил? Потому что отдавая ее мне, она хотела, чтобы я пережил то же самое, что и она. Я знаю это, потому что в какой-то момент ее мысли были в моей голове. Знал ли я, что меня за это накажут? Конечно, это ведь против наших законов. Ну, передавать ипостась без ведома архангелов, я имею в виду. Хотя я тогда не совсем не понимаю зачем Богу хранитель… Неужели только поддержки ради? Разве не для того, чтобы забрать ипостась, когда она сожрет Бога? Да и какая теперь-то разница?..хотя крылья немного жалко»,- признал он, бросив косой взгляд на обрубки, которые раньше могли поднять его в воздух. Он задумчиво поднес к ним руку и провел пальцами по воздуху там, где когда-то были жесткие перья. И в этом его жесте читались такие печаль и грусть, что даже фаты невольно прониклись к нему сочувствием. Один из них даже потрепал хранителя по плечу. Ангел уже в который раз тряхнул головой и улыбнулся.

«Мне больше нечего сказать. Спасибо, что выслушали».

Фаты переглянулись. Они были высокими и коренастыми, в то время, как ангел отличался невероятной щуплостью, поэтому, когда двое фатов подошли к нему, то ангел практически пропал из поля зрения остальных. Они аккуратно сжали его руки и подтолкнули к открытому окну. Ангел неторопливо влез на подоконник и посмотрел вниз. Это был, должно быть, сотый этаж по человеческим меркам.

«Это чтобы уж наверняка?»- усмехнулся он и в его глазах мелькнул озорной огонек.

Прохладный ветер ударил ему в лицо, и он зажмурил глаза. Сквозь мантию проступили очертания его тела. Хранитель рассмеялся и резко повернулся спиной к окну.

«Знаете, ангелы никогда не лежат на спине. Ну, сами понимаете, неудобно… Но разок-то можно, да?»- он подмигнул своим палачам и, раскинув руки, сделал шаг назад.